Мы все родом из... юности. Мой, тот Тбилиси, которого уже давно нет... Продолжение

 Случай с "сыном" привел Жанну и ее родителей к двум очень глубокомысленным выводам.

 Первый - все встречи и свидания отныне будут "общественными и коллективными"! Ну, то есть, с любимыми родителями.

 Второй - надо таки искать длинную юбку. В джинсах "ребенок" спарится. А эту псевдо-мини до возвращения в Ригу радикально отправили в ссылку. То есть, глубоко в чемодан...

 Итак, больной вопрос - юбка.

 - Собирайся, махматка! По магазинам пойдем!

 Если папа идет с нами по магазинам, да еще в такое пекло - дело серьезно, подумала Жанна.

 И вот вся семья тщетно пытается купить девочке "приличный" наряд...

 Господи, сколько тут всего!!!!! И все такое пестрое, цветастое, в глазах рябит!

 Жанну передергивает от одной лишь мысли, что ей придется натянуть на себя вот ЭТО ярко-красное, с желто-сине-зелеными разводами, платье... Причем, эта какофония не пастельных тонов, а именно ярких, чуть ли не сияющих!

 А ведь эта хламидомонада (мамино любимое выражение) - это единственное, из чего Жанна не вываливается и во что ее нельзя завернуть три раза...

 После двух часов безуспешных дефиле между раздевалками и прилавками, Жанна сломалась... 

 - Мааам... Я лучше от жары помру, чем это. Пойдем к водам Лагидзе, а...? Не могу больше!

 Поняв по Жанниному усталому и в то же время решительному выражению лица, что "хождение по мукам", то есть, по магазинам завершено, мама кивнула.

 - Ну, хоть панамку купим... Голубенькую, ладно?...

 С трудом передвигая усталые и отекшие от жары ноги, измученная шумными магазинами, эмоциональными, гостеприимными продавщицами, вся семья, как к оазису в пустыне, кинулась к прилавку с водами.

 Это было то, ради чего стоило терпеть!

 Жанна с наслаждением рассматривает разноцветные сосуды с сиропами. Как жаль, что больше двух стаканов не выпьешь, разочарованно подумала она...

Вот ярко-розовый, клубничный. Рядом изумрудно-зеленый тархун и янтарный абрикос. И еще десятки, названия которых Жанна уже не видит.

 Как тут определиться?

 - Сначала тархун, а потом сливу со сливками!

 Пока продавщица шипит водой и производит "таинство" смешивания, Жанна тайком прижимается горячим лбом к ледяному конусу с гранатовым сиропом. Перед глазами ядовитыми, режущими взгляд оттенками пляшут юбки, платья, бусы... И даже грузинские сладости. Чересчур сладкие, приторные и липкие.

 - Готово!

 И вот ледяная, кисло-сладкая, живительная - именно такой она кажется Жанне в этот момент - струя охлаждает горло и все тело...

 Завершив поход по магазинам походом в ресторан, где Жанна оприходует аж пять любимых грибных жульенов - моральную компенсацию никто не отменял!!!!! - все возвращаются в номер. И, скинув с себя все лишнее, с облегчением падают на диван. Да будут благословенны тишина и вентилятор... 

 Тишину разорвал треск телефона.

 Мама вопросительно глянула на папу - кто это так поздно? - и лениво, не вставая с дивана, потянулась за трубкой:

 - Аллё?

 Буквально мгновение спустя все лицо ее расплылось в широчайшей улыбке:

 - Лидочка!!!!! Солнце!!!! Как мы рады! Конечно, завтра будем!!!! Слушай, а юбки для моей дщери у вас не найдется? Да, ну ты понимаешь, длинной. А то тут ничего не нашли... Худая она. А? Перешьешь свою? Спасибо, дорогая. Завтра вечером мы у вас!!! Что? И сынуля будет? Ну вообще замечательно!

 Трубка опустилась обратно на аппарат. И от маминой усталости не осталось и следа.

 - Завтра вечером мы едем к Лиде и Люде! Жануль, юбка у тебя будет! Голубая! И Мирослав там может будет, Любин сын. Так что тебе не будет скучно!

 Еще один "сын"????? Что-то заклинило Тбилиси на "сыновьях", с раздражением промелькнуло у Жанны в голове...

 Ну, будем надеяться, что не очередной "джигит"... Это была ее последняя мысль, уже в кровати, перед тем, как она провалилась в душную темноту сна...

 Итак, вечер настал... 

 За столом не так много людей. Но в воздухе царит такая чудесная, шумная и, одновременно, уютная, праздничная атмосфера радости, простоты и... удивительного домашнего тепла.

 Лида и Люба, как и сидящая за столом их старенькая мама, не грузины. Они переехали по работе в Тбилиси очень, очень давно. И полностью переняли эту волшебную гостеприимность. И даже чуточку акцент...

 И так причудливо и прям обворожительно сочетаются в них западное и восточное.

 Наслаждаясь такими редкими деликатесами, как настоящие вареники с вишней и картошкой - мама такое не умеет!  - Жанна тайком разглядывает двух сестер.

 Светленькие, обеим за сорок, удивительно теплой, славянской внешности... Правда, Лида чуть постарше и маленькая. А Люба - ну это просто настоящая некрасовская "женщина в русской деревне", пышная, румяная...

 Кстати, на Жанне уже "приличная", перешитая по размеру, юбка Лиды... Расклешенная, воздушная, почти до лодыжек. И, к тому же, любимого Жанниного цвета. Небесно-голубого.

 А "сына" всё нет. С какой-то стороны, облегчение, подумала Жанна. Пронесло на сей раз...

 - Мам, можно я из-за стола выйду и почитаю?

 У Лиды и Любы огромный книжный шкаф, уже давно приковавший жаннино внимание.

 - Конечно, детка!!! Иди в другую комнатку и выбирай, что душе угодно! - низкий, с намеком на грузинскую манеру тянуть слова, голос Лиды раздался с другого конца стола.

 И как она во всем этом гаме услышала мой вопрос, удивилась Жанна. Они таки феноменальные! И улыбнулась про себя.

 Подойдя к шкафу, долго бродя туда-сюда, она, наконец, остановила свой выбор на двух книгах: "Отверженных" Гюго и любимой "1000 и одна ночь"...

 Только сборник сказок какой-то уж очень толстый. Гораздо толще, чем моя книга дома... Ну, значит, сказок больше будет!!!!!

 Отыскав и перечитав свой любимый отрывок из Гюго - конечно о Козетте! - Жанна принялась, в предвкушении особого удовольствия, за сказки...

 Сказки она обожала с самого раннего возраста! Ей покупались все книги, какие только можно было достать! Польские сказки, португальские, испанские, немецкие, болгарские, сказки народов мира во всех изданиях. Ну, и русские, даже в обработке Палеха...

 И, конечно, "1000 и одна ночь "! Правда, как через минуту выяснилось, дома у нее было детское издание...

 С наслаждением открыв толстенную книжку наугад, Жанна начала читать... и не поняла.

 ЧТО ЭТО????? Такого в моей книге не было!!!!!! Я ничего не понимаю!!!!! Ааааа!!!!! Мамочки...

 Покраснев как свекла - она даже почувствовала, как кожа головы покраснела - Жанна с отупением перевернула еще пару страниц. Но там был похожий кошмар...

 Внезапно, дверь отворилась, и в комнату зашел... молодой человек.

 Жанна, красная как бурак, опешившая от неожиданности, резким движением отбросила "запретную" книгу в угол дивана  и быстро схватила Гюго, сделав вид, что поглощена чтением. Правда, от волнения не заметив, что держит книгу наоборот.

 - Впервые вижу девушку, добровольно читающую "Отверженных"...

 Голос Мирослава тоже "отдавал" грузинским акцентом. Но в нем было столько юмора - как и в его серых глазах, с доброй насмешкой пристально разглядывающих красную Жанну - что она облегченно засмеялась.

 Отложив книгу, она встала с дивана.

 - Привет!

 Ух ты, какой он большой! Просто спортсмен...

 Жанна была ему где-то по грудь. Однако его лицо и фигура светились таким милым, простым мальчишеством, что Жанне стало легко на душе. Совсем другой этот "сын", прям таки свой, подумалось ей...

 - Привет!

 Рука у него была удивительно теплая, спокойная и ... такая сильная. 

 С этого дня Жанна стала проводить много времени в доме у Лиды и Любы.

 Действительно, что все время с родителями по могулям, шахматам и джигитам мотаться!

 А тут ее нагружают такими волшебными "работами".

Она помогает варить варенье из черешни (аж наловчилась виртуозно удалять косточки шпилькой и безумно гордится этим... )!

 Лепит вареники, как настоящий профессионал! Познает все тонкости наполеонов и других пирогов-тортов!

 А вечером, после занятий и тренировок, приходит "сын".

 - Жанночка!!!!! Ну, ты сегодня опять мало ела!!!!! Съешь сосисочку, ну ради меня!!!!! - Люба, разумеется из добрых побуждений, в миллионный раз подбежала к сидящей у телевизора Жанне.

 Боже, когда же меня в покое то оставят! Аааааааа!!!!! Ну, не лезет в меня... Так, Жанна, взяла себя в руки и вежливо ответила! 

 - Спасибо, но я действительно сыта... Не волнуйтесь.

 - Ну, пожааааааалуйста!!!!!! Ну, ты такая худая!!!!! - чуть не плача, пританцовывая с сосиской в руке, пропела Люба.

 - МАМ!!!!!! Да оставь ты ее в покое. Что вы прицепились! Она нормальная, а у вас просто мания всех накормить!!!!! - низкий голос Мирослава избавил Жанну от очередной волны "самообороны".

 - Собирайся! Пойдем погуляем?..

 Это он мне? Точно? Я не ослышалась?

 Жанна не поверила. Он! Такой взрослый - ему ведь уже 18! - красивый, умный...

 - Давай!

 И вот ночной Тбилиси. Небо темно-синее, такое бездонное, что в нем утонуть можно... И вокруг огоньки большого города.

Они идут на речку, и смотрят на мосты.

 Жара спала, и лицо Жанны гладит такой нежный, прохладный ветерок.

 Внезапно, этот нежный ветерок усиливается и становится вихрем.

 - Блин, польет сейчас! А я зонт забыл... Вот идиот! Побежали под мост!!!!!

 Взявшись за руки - впервые за всю прогулку, но ведь сейчас экстренная причина! - они бегут со всех ног под мост... Но, не успевают. Настоящий, южный ливень настигает их прямо на променаде! И в секунду оба мокрые насквозь.

 Оглядев друг друга, они одновременно начинают смеяться. До слез. Правда, в этой водяной стене уже не понятно, где слезы, где дождь... А они все стоят, держась за руки, под проливным дождем и смеются, смеются. Глядя друг на друга...

 Три недели пролетели как мгновение.

Последний вечер, за столом у Лиды и Любы.

 Те же вареники, тот же замечательный наполеон. Тот же милый шум и гам. Только на сердце как-то странно...

 За это время они с Мирославом почти не расставались. Вместе ходили играть в теннис, вместе, с его друзьями-грузинами, ездили в бассейн... Мирослав тогда долго обзванивал бывших одноклассниц, чтобы достать Жанне маленький сплошной купальник - ее бикини от греха подальше отправили в ссылку вместе с юбкой.

 Почти каждый вечер гуляли, читали, смотрели телевизор. А еще он ей пел.

 Пел он замечательно! Под гитару. И Высоцкого, и еще какие-то знакомые, такие родные песни... И, главное, только для Жанны!

 - Пойдем, я тебе напоследок спою?

 Они уходят в другую комнату. Он берет гитару. Что-то минорное...

 Жанна не разбирает слов. Такая прекрасная мелодия...

 Только почему все это время так странно на сердце?

 Ведь, вроде, завтра домой, к друзьям, а больно. И ведь, вроде, мы с ним просто друзья, или, может, больше? А что может быть "больше"? Жанна не способна сейчас разобраться, все слишком спуталось...

 И не буду, решила она. Просто буду ловить последний вечер. И помнить. Как можно дольше.

 Пока Мирослав поет, она старается запечатлеть в памяти каждую черточку его лица. Каждую веснушку на белой, позолоченной тбилисским солнышком, коже. Каждую пегую, пушистую ресничку. Каждую завитушку густых волос цвета спелой, темной ржи. Изгиб его губ, которые постоянно улыбаются. Даже когда он серьезен. Его спортивные руки профессионального гандболиста. Которыми он так нежно держит гитару...

 И его глубокий, мелодичный баритон. Пусть это как можно дольше останется в памяти.

 Следующее утро. Аэропорт.

 Лида и Мирослав провожают Жанну с семьей в Ригу.

 - Ну, хорошо тебе долететь... И, может, когда-нибудь?..

 - Да, может... Все может...

 Последнее пожатие этой ставшей такой родной руки. И Мирослав, снова по-мальчишески улыбнувшись, официально кланяется и отдает честь...

 Поднимась по трапу самолета, Жанна оглядывается. В толпе провожающих она различает лицо...

 До свидания, Тбилиси...