Американцы никак не могли понять логику действий властей и людей России

Где-то в начале 1990 года я получил приглашение почитать лекции в Стэнфордском университете в качестве приглашенного профессора. Командировка была рассчитана на четыре недели. В конце апреля я и отправился туда.
Самые первые впечатления от Америки и университета были, конечно, шокирующими (в положительном смысле слова). Я ведь был невыездной и ни разу не был за границей, даже в Болгарии не был или в Монголии. Поэтому для меня это было воистину открытием Америки. Сейчас подробно описывать эти впечатления, я думаю, не стоит. Всё это уже не будет интересно читателям, так как многие за последние годы не раз побывали за кордоном и сами многое видели. Исчезло то ощущение новизны и открытия мира.
Теперь интереснее сравнить то отношение иностранцев к русским, которое было тогда, с тем отношением, которое мы видим во втором десятилетии 21-го века, особенно после 2014 года. Тогда каждый "русский", оказавшийся за границей, очень привлекал внимание всех местных жителей. Во-первых, это было большой редкостью, во-вторых, нас там встречали как людей, вырывающихся из-под чугунной плиты тоталитарного режима и возвращающихся к нормальной жизни. Иностранцы всегда тепло приветствовали нас и искренне желали нам удачи в построении нового демократического и правового государства. Мы были в положении выздоравливающих от тяжелой болезни, и все окружающие радовались нашему выздоровлению и поздравляли с ним.
В Америке царила не только «горбимания», но и всеобщая благожелательность по отношению к советским людям. Особенно это было видно в просвещенных университетских городках, обитатели которых внимательно отслеживали события в СССР и были в курсе наших проблем.
Как мне сказал декан исторического факультета Майкл Макфол (будет потом послом в России), у них последним русским лектором был А.Ф.Керенский. Мой друг профессор Норман Наймарк посещал его лекции и рассказывал, что это было не очень интересно, так как Керенский в основном высказывал свои обиды по поводу его свержения и изгнания из России. И говорил, что если бы русские тогда не совершили роковой «ошибки», то Россия под его руководством уже в те времена утвердилась бы как демократическое государство.
В общем, я в Стэнфорде оказался в центре внимания и ходил именинником. «По улицам слона водили, как будто напоказ - известно, что слоны в диковинку у нас». Кроме лекций для студентов и консультаций аспирантов, я приглашался на разные другие мероприятия и встречи, которые часто и устраивались по случаю моего визита. Расписаны были даже вечера на три недели вперед: профессора, знакомые Нормана, у которого я и жил, приглашали нас вдвоем на различные посиделки, гвоздем программы которых был я и целью которых было позадавать мне вопросы. Я охотно на всё это отзывался, так как они изучали меня и Россию, а я – новую для меня планету с совершенно отличным образом жизни на ней.
Поражало практически все виденное. Особенно то, что студенты на младших курсах сами выбирали себе набор предметов и дисциплин, причем они могли быть самыми различными. Аспиранты, писавшие диссертации по истории России и СССР уже прилично знали русский язык и работали с источниками на русском языке. Встречи с такими аспирантами были во время ланчей, т.е. и все ланчи у меня были расписаны на недели вперед.
Происходило это так: к моему столу в обед подсаживался запланированный аспирант с контейнером пищи и мы, жуя и запивая, примерно час-полтора беседовали. Их вопросы очень удивляли. И не тем, что аспиранты что-то не знали, а тем, что вопросы выдавали совсем другой менталитет человека. Русский-то язык они добросовестно выучили и материал собрали, но мыслили-то они по-своему. Особенно это касалось тем по истории советского периода. Американцы никак не могли понять логику действий и властей и людей. Поэтому они пытались «перевести» всё изученное на свой язык, изложить всё на свой лад. Порой это получалось смешно, и мне часто приходилось сдерживать улыбку, чтобы не обидеть молодого ученого.
Ну, очень многое они не могли понять в советской истории, что тут поделаешь?! И я в короткой консультации, конечно, не мог помочь им уяснить глубинные причины многих событий у нас. Они ведь, бедные, не изучали «историю КПСС», «истмат» и «научный коммунизм». В общем, лишний раз убеждался: «умом Россию не понять».


Автор Александр Минжуренко