Всем погибшим моим землякам - светлая память

“Армия стреляет в свой народ только один раз, потом она стреляет в чужой народ”.
Ничего уже не изменить, ничего не забыть и ничего не простить, как бы не изощрялись политики в своих гроссмейстерских партиях. Мне очень хочется, чтобы на украинской стороне люди это поняли наконец и запомнили. Поняли, почему о возвращении вна Украину у нас говорят с содроганием, осознали, почему это невозможно. И почему невозможно забыть ничего: ни улыбающегося пилота вертолёта, расстреливающего гражданские авто, ни растерзанных малышей в песочнице, ни горящие храмы, ни бесконечные посылки “Новой почты”, едущие с разгромленного Донасса в мирную Украину с награбленным добром.
Это не освободители, это фашисты. Именно в том смысле этого слова, который всегда вкладывала в него моя любимая бабушка. Это было самое страшное её ругательство…
Славянск, Семёновка, Снежное, Красноармейск, Донецк, Горловка... Взорвалось, загрохотало, покатилось по городам, улицам, судьбам…Кто-то отдавал приказы, кто-то их выполнял, кто-то аплодировал “удачным обстрелам баз сепаратистов”, кто-то молчал “моя хата с краю”.
Только зря где-то кто-то надеется, что всё это пройдёт бесследно -- приказы, поощрение, молчаливое равнодушие. Ох, зря...не было ещё ни разу, чтобы бумеранг промахнулся.
Всем погибшим моим землякам - светлая память.Всем выжившим и продолжающим здесь жить и бороться - сил и веры в Победу.
Всё будет Донбасс!
..............................................
НЕБО, МОЖЕТ БЫТЬ, И ПРОСТИТ...
Небо, может быть, и простит,
сжимая в горсти
дождь долгожданный,
что пахнет грибами и прелыми листьями,
смех ребячий, на снах беззаботных настоянный,
глупую радость влюблённых,
доверивших фонарю одноглазому свои откровения,
щеняче-щемящую нежность стариков, держащихся за руки...
Небо сможет и отпустить
обиду на землю,
что уберечь не сумела,
прикрыть не смогла
лесами своими и травами
ни смех, ни радость, ни нежность.
Вспыхнуло спичкой,
фитильком зазмеилось,
рвануло до самых банальнейших звёзд
хохотом огненным, что пахнет горелою кожей...
...в пепелище.
Теперь деловито сшивает кто-то невидимый
паутинками полупрзрачнолетящими
треснутое пространство.
Только осколки не сложатся в пазлы,
да на дне у воронок не прорастут наивные семечки счастья.
Небо, может быть, и простит
и даже меня попытается уговорить
на новый абонемент добра.
И я бы, наверное, поддалась...
Если бы не эта перепуганная детвора,
пустые глазницы сгоревших заживо малышей,
испепелённые храмы,
вывернутые наизнанку тела
и души,
жизни растерзанные
и города,
дедушка, хлеб прижимающий к сердцу,
сердце его, кровью вытекшее на хлеб...
Если бы не малышка Кира,
мёртвой игрушкой лежащая на груди остывающей мамы
(Горловская Мадонна – имя её теперь...)
посередине двора
города моего
земли моей
под моим
замирающим в ужасе солнцем.
2014г.

Елена Березняк